Три дня Львов праздновал 750-летие своего основания. Узкие улочки и миниатюрные площади в центре города, где состоялись главные юбилейные мероприятия, кажется, едва не треснули от наплыва тысячных толп возбужденных горожан и изумленных туристов.
Торжества по случаю юбилеев городов нередко вызывают у их обитателей острые приступы патриотизма. Но Львов в дни празднования своего 750-летия, похоже, превзошел в этом отношении все мыслимые примеры. Не только грандиозным масштабом увеселений, потребовавшим для небогатого, хотя и гордого города чрезвычайного напряжения сил и ресурсов, но и искренним пробуждением спеси, впрочем, безобидной. Местные патриоты упрямо именуют свой город "маленьким Парижем". "Прямо Елисейские поля", - с умилением замечает знакомая львовянка, когда мы с трудом продираемся сквозь человеческую пробку на проспекте Свободы. "Настоящее, французское!" - с восторженной дрожью в голосе сообщает официант, предлагая на банкете шампанское. "Слушай, - кричит в мобильник далекому собеседнику обомлевшая от вида принарядившейся к юбилею площади Ратуши, опоясанной столиками и плетеными креслами временных кафе, - тут прямо как за границей".
Трудно избавиться от ощущения, что, сочиняя программу юбилейных торжеств, устроители праздника стремились к тому, чтобы доказать себе и всем "приверженность европейским ценностям, стандартам и традициям". С традициями все-таки дело обстоит легче: чтимые со средневековых времен ремесла и лелеемый с середины XIX столетия дух артистизма, к счастью, во Львове никакие исторические катаклизмы не смогли истребить. Так что, если где-то и можно было почувствовать этот дух, то следовало отправляться в художественные галереи или на площадки ремесел, где, к примеру, раздували меха и виртуозно ковали из металла тончайшие вещи кузнецы или лепили из брынзы крохотные скульптурки улыбчивые и говорливые старушки. Разумеется, здесь не было так многолюдно, как на пафосных мероприятиях праздника - концертах оркестра Горана Бреговича и многочисленных украинских рок-групп и поп-исполнителей или световом шоу Герта Гофа, которое ловко совместила со своим выступлением хитроумная Руслана. По слухам, световой перформанс с вполне заурядным фейерверком от знаменитого немецкого кудесника-инженера обошелся Львову в 500 тыс. евро - и беспечность, с которой город расстался с этими деньгами, изумляет. Тем более что, вопреки европейским стандартам, в организации юбилея устроители проявили вполне провинциальное крохоборство, не отказываясь от услуг любых спонсоров - конкурирующие водочные и пивные марки проводили акции буквально в трехстах метрах друг от друга. Рекламный эффект, естественно, получался при этом сомнительным, но чего не случится в патриотическом угаре.
Патриотизм, впрочем, получил в эти дни и солидных адвокатов в лице бывших львовян, давно нашедших применение своим коммерческим и артистическим талантам действительно за границей. Председатель попечительского совета директоров российского "Альфа-банка" Михаил Фридман финансировал в рамках культурологического проекта "Великие люди великой страны" концерт в Опере, завершившийся самым шикарным среди многочисленных банкетов приемом. Кроме десятков статутных персон политической и бизнес-элиты, в этот вечер во дворце Потоцких присутствовал и актер Леонид Ярмольник, сказавший о городе своего детства и юности самые простые и точные слова: "Я благодарен судьбе за то, что в ней был Львов. Это воздушный город, в котором легко фантазируется и мечтается. Когда-то он казался мне большим, а теперь я понимаю, какой он маленький".
Кажется, горячо и искренне объясняясь в любви ко Львову, не как о "маленьком Париже", а исключительно как о своей "малой родине" прежде всего думают и состоявшиеся и прославившиеся в других краях артисты, политики, бизнесмены. Для подлинной "европейскости" здесь постоянно не хватает маленьких, но существенных мелочей. На приеме у мэра тут подают отлично приготовленную фаршированную рыбу, но забывают о хрене к ней. На торжественном открытии не задумываются, что по протоколу надо было бы позаботиться о переводчиках для литовского и польского президентов. Во время выступления оркестра "Солисты Москвы" разражаются овациями и даже кричат "Браво!" после каждой части произведения, и терпеливый экс-львовянин Юрий Башмет гасит взмахом дирижерской палочки хмыканье своих музыкантов. А пока на проспекте Свободы разворачивается световое шоу, в пятидесяти метрах, на улице Театральной, люди пробираются в кромешной тьме чуть ли не на ощупь, подсвечивая себе дорогу фонариками и мобильными телефонами, но все равно падают, спотыкаясь о легендарную львовскую брусчатку.
Чем пышнее и масштабнее праздник, тем большую неуверенность в себе он скрывает. В конце концов, чтобы пригласить в свой город Горана Бреговича, не нужно ждать 750 лет.
